FreiTorsk

Уж не помню той самой умной книжки, из которой я это взял, но в голове у меня упорно крутятся такие слова: «присвоение – одна из фундаментальных категорий взаимодействия человека с окружающим миром». Надеюсь, что никто с этим спорить не будет – равно как и с тем, что желание обладать, алчность, иными словами – это человеческий грешок из категории базовых.

На этом, как в реальном мире, так и в вымышленных вселенных, всегда играли многие. Не все из этих многих были живыми, более того, не все игроки такого рода – вообще разумные существа…

Так вот, к делу. Роковой артефакт, или, на кагалштадтском наречии, злобный артефакт – это специфический подвид относительно одушевлённых предметов, вызывающих сильное желание ими обладать – и при этом необратимо портящих владельцу мозги, а то и насылающих на него какого-либо рода рок.

Вопреки распространённому среди неопытных троповедов мнению о том, что роковые артефакты пошли с Толкина, более вдумчивое исследование предмета приводит меня к мысли, что его и кодификатором-то трудно назвать. Самый древний пример можно найти в «Государстве» Платона: там тоже фигурирует Кольцо, которое тоже делает носителя невидимым, и даже больше: оба Кольца были найдены в пещере; разница, однако, в том, что Кольцо Платона не толкает владельца на зло само по себе, оно (за счёт невидимости) лишь даёт ему такую возможность; таким образом, из современной культуры данная история ближе всего к «Человеку-Невидимке» Уэллса или даже к Death Note. Ближе к предмету нашего исследования лежит Кольцо Нибелунга, являющееся ключевым макгаффином одноименного Вагнеровского цикла опер; оно как раз роковое в том смысле, что проклято своим создателем, кроме того, с Вагнера пошла мода делать такие артефакты трудноразрушимыми (его Кольцо не расплавилось в огне Рагнерёка). Толкин (как и с большей частью остальных тропов, из его мира пошедших) всего лишь удачно скомпилировал идеи своих предшественников и запустил их в народ.

Границы тропа, в связи с такой вот историей, весьма неопределены и расплывчаты. Например, стоит ли считать роковым артефактом вещи вроде Старшей Палочки из ГП? Ну, для владельцев она безусловно была роковой – но я всё же склоняюсь, что нет. Роковой артефакт (в современном понимании) должен Дышать Зломъ. Подобные Старшей Палочке штуки – дающие огромную силу, заставляющие самооценку улетать в небеса, но оставляющие какую-либо ахиллесову пяту – как и с платоновским Кольцом, лишь отражают постепенный поворот героя налево, но не являются его причиной. До самого Гарри приличных владельцев у Старшей Палочки не было.

Залог неугасимой популярности разного рода роковых артефактов – в том, что это сильнейший притчевый элемент, идеальный для прямой демонстрации развращающего влияния зла. Обратная сторона наглядности – минус к психологической достоверности: в реальной жизни никаких колец-мечей-шлемов, всеми желанных, но при этом нашёптывающих обладателю на ухо идеи в духе «воруй, убивай, предавай» не существует. (Ваша лодка готова, капитан.) Поэтому, кстати, более серьёзные и тяжеловесные авторы избегают напрямую впихивать роковые артефакты в сюжет, вместо этого пытаясь придавать им, скажем, форму некоей зловредной идеи (что и в реальной жизни распространено) или и вовсе заглядывают на территорию психологической драмы и показывают падение героя под влиянием разного рода внешних обстоятельств, ни одно из которых не разрушило бы его само по себе. У Мартина нет Колец, если говорить кратко.

Другая встречающаяся мотивация использования тропа – он позволяет обличать какое-либо зло из нашего мира. Власть «золотого тельца», скажем. Или излишнюю доверчивость людей к технике. Может быть, даже коммунистические идеи – хотя таких произведений мне не встречалось, и вообще подобное безоговорочное клеймление каких-либо идей, слава Богу, почти везде вышло из моды.

Подведём итог всему вышесказанному. На сегодняшний день троп давно расстался с идеями, которые в него вкладывали Платон и безликие авторы германских мифов и влился в относительно стройные ряды приёмов, обслуживающих жанр фэнтези, причём, как сказано двумя абзацами выше, ещё и не самые лучшие произведения этого жанра. Это ограничило его применение в литературе иного рода – хотя лично мне такое использование вовсе не кажется невозможным, нужна лишь совсем небольшая реконструкция, правда, такая реконструкция на фоне применения нашего тропа где-нибудь в постсингулярной научной фантастике, скорее всего, приведёт к тому, что наши уважаемые эксперты обзовут эту конструкцию новым тропом – да, мы снова возвращаемся к дикуссионному вопросу о его границах, впрочем, границы тропов редко когда можно определить однозначно, подтверждением тому служит недавний на момент написания этого текста срач в статье «чёрный маг». Может быть, они и правы: в конце концов, какой-нибудь тысячелетний кусок ассемблерного кода, позволяющий взломать мозги всем человекомашинам, артефактом, а тем более зловещим, можно назвать только с очень большой натяжкой.

Что сказать в качестве послесловия? Могу лишь на правах человека, набившего в области графомании некоторое количество шишек, дать пару советов тем, кто собирается вставлять в своё творчество – фанфики ли, полноценную литературу, а может быть, что-то из визуальных жанров – разного рода роковые артефакты. Во-первых, не забывайте, что тропы не благо, и тщательно обдумывайте то, как вы будете применять тот, что я только что на ваших глазах препарировал. Во-вторых, помните, что тропы не зло и не принимайте сие критическое эссе слишком близко к сердцу.  Я уверен, что с продуманным обоснованием выйдет конфетка, а с полновесной реконструкцией – и вовсе целый торт!